Читать книгу Любовь – не боль. Здоровая любовь к себе, партнеру, родителям и детям онлайн на КулЛиб
Если смотреть на эту корреляцию с точки зрения нейробиологии, то мы располагаем доказательством того, что высокий уровень окситоцина и вазопрессина может влиять на выработку дофамина и норадреналина, снижая действие возбуждающих нейромедиаторов. Но при определенных обстоятельствах дофамин и норадреналин могут стимулировать выработку окситоцина и вазопрессина.
Ларри Янг из Университета Эмори в Атланте вводил самкам и самцам степных полевок препараты, блокирующие дофамин или окситоцин, – они становились полигамными. То есть, по идее, если прекратится выработка этих веществ, то привязанность будет разорвана. И ТОТ САМЫЙ НЕОБЫКНОВЕННЫЙ или ТА САМАЯ ПРЕКРАСНАЯ станут самыми обычными людьми в ваших глазах.
Группа Янга также доказала, что блокирование CRF (кортикотропин-рилизинг-фактор – гормон, участвующий в реакции на стресс) прекращает депрессивное поведение, которое демонстрируют степные полевки после смерти их партнера.
То есть боль несчастной любви вполне можно вылечить, если понимать, как устроен наш мозг.
Нейробиология безответной любви
Невзаимная любовь с точки зрения здоровой психологии любовью как таковой и не является. Но сейчас мы о нейробиологии. К психологии вернемся чуть позже.
Почему люди вообще ощущают боль от расставаний или невзаимности? Эксперимент психолога Наоми Эйзенбергер, участники которого играли в виртуальную игру, а их мозговая активность регистрировалась фМРТ, доказал, что мозг не различает физическую и душевную, то есть социальную, боль. Когда игрока начинали игнорировать персонажи других игроков, у него возрастала активность в передней островной доле и дорсальной части передней поясной коры мозга, которые занимаются обработкой субъективных переживаний, связанных с болью. То же самое происходит с вами при просмотре фото или соцсетей бывшего партнера. Это очень важное знание.