Читать книгу Ледяная колыбель онлайн на КулЛиб
– Постой! А как насчет Фрелля и…
– Твоего алхимика? – Саймон махнул в сторону двери, поторапливая всех. – А как думаешь – кто поднял на ноги весь этот дворец? Вот почему нам пришлось действовать быстро. Фрелль разворошил змеиное гнездо, из которого ему, похоже, уже не выбраться.
Канте схватил шпиона за руку.
– Да погоди же! Ты можешь ему помочь?
Саймон вырвался и вывел всех за дверь.
– Только не мы. Но есть еще один человек, который уже пытается это сделать.
Глава 27
Пратик держался рядом с Фреллем, высоко воздев свой клинок. Вместе они преодолели последний поворот винтовой лестницы, поднимающейся из недр логова Дреш’ри. За ними по ступеням тянулся след из распростертых тел – как бездыханных, так и беспомощно стонущих. Пратику не приходилось особо гордиться своим мастерством владения мечом – до сих пор Дреш’ри нападали на него безоружными. Здесь, в этом подземном царстве, которым правили страх и алхимия, ученым мужам не требовались носить оружие.
И все же многие Дреш’ри положили свои жизни к ногам Пратика. Он понимал причину столь отчаянного самопожертвования – она ясно звучала с каждым резким ударом гонгов, эхом разносившимся по гулкому пространству. Прежде чем Пратик и Фрелль сумели выбраться из помещения с алтарем внизу, Зенг ри Перрин успел убежать и поднять тревогу. Остальные Дреш’ри пытались остановить их даже ценой собственных жизней – задержать до тех пор, пока спустившаяся сюда дворцовая стража не сможет прочесать библиотеку.
Даже кое-кто из прислужников набросился на святотатцев с метлами и швабрами – только лишь для того, чтобы столь же наверняка погибнуть или быть отброшенными назад. К счастью, большинство низкорожденных – которых здесь, внизу, было значительно больше, чем их хозяев, – держались в стороне, строго придерживаясь выполнения обязанностей, предписанных той или иной касте. Это был один из тех редких случаев, когда Пратик по достоинству оценил регламентированную структуру своей культуры и мантру, вбитую в него в детстве: «Каждый на своем месте, каждый в своей чести». Даже малейшее отклонение от этого курса навлекало позор на семью и клан нарушителя.