Смысл сказанного до меня дошел не сразу. Во-первых, я ни разу в своей жизни не называл так город, а если когда и слышал подобное название, то обычно оно встречалось исключительно в литературе. Во-вторых, представить, что нечто подобное случилось не в Новосибирске или Нижнем Новгороде – где тоже есть неплохое метро – а именно в Питере.

– Ты не ослышался, – заявил полковник, выводя на экран первое изображение. – Северная столица больше не столица. И даже не город. Теперь вместо зданий там только развалины.

Кадр со спутника больше напоминал пейзаж с какой-то другой планеты. Основной цвет – грязь. В основной массе черная с серыми пятнами. Кое-где проглядывали контуры улиц. Но именно контуры, которые регулярно прерывались. Найти хотя бы одну прямую линию достаточной длины, чтобы считать ее улицей, мне не удалось.

Чем дольше я всматривался в кадр, тем больше мелочей подмечал и тем более жутко мне от этого становилось.

Снимал явно не классический погодный спутник, когда рельеф заметен, а здания фотографируются исключительно сверху и общее фото монтируется предельно плоским. Проекция зданий, насколько позволяло разрешение, демонстрировала остовы конструкций.

Суммарно фотография охватывала кусок примерно километр на километр. Я молча изучал изображение, пока полковник мерно постукивал пальцем по столу, а затем не удержался:

– Это же почти центр? – уточнил я, не замечая ни одного знакомого места. Как я не силился провести хотя бы несколько линий от одного края изображения до другого – не получалось.